«Обнимитесь, миллионы!» спели в масках

В Екатеринбурге прошел фестиваль Be@thoven

Русские меценаты, как известно, не раз протягивали Бетховену руку помощи и поддержки. Кто бы мог подумать, что в год 250-летия великого немца, когда по всему миру будут отменять запланированные в его честь фестивали и премьеры, именно в российском Екатеринбурге состоится бетховенский форум международного масштаба. Инициированный Свердловской филармонией в партнерстве с немецким продюсерским агентством RCCR Projects GmbH Berlin, фестиваль Be@thoven, кажется, стал очередным аргументом композитора в его нескончаемом споре с судьбой. Сакраментальное «Обнимитесь, миллионы!» все-таки прозвучало в тот самый год, когда миллионам запретили не только обниматься, но и просто встречаться. Приезд музыкантов из Западной Европы на Урал до последнего был под вопросом, в его решении приняли участие самые высокие инстанции. Конечно, не обошлось без замен: так, за пульт не встали заболевший худрук УАФО Дмитрий Лисс и предполагаемый руководитель Международного молодежного Чайковский-оркестра Лотар Загрозек. Но пандемии не удалось перечеркнуть все подготовительные труды, и Екатеринбург все-таки погрузился в мир музыки Бетховена.

Теперь по городу курсирует бетховенский трамвай, на спинках сидений которого — листовки с интересными фактами из жизни композитора, а по QR-коду можно перейти на сайт филармонии и узнать о Бетховене немало интересного. Приметный арт-объект с портретом композитора и логотипом фестиваля появился в центре Екатеринбурга и служит фоном для селфи. Фестивальную публику в двух фойе филармонии встречают выставка «Бетховен в подлиннике», предоставленная Домом-музеем композитора в Бонне, и экспозиция работ известного уральского художника Станислава Круппа «Лунная соната». Впервые к фестивальной публике смогли присоединиться люди с нарушением слуха: для этого внедрили специальное оборудование, что очень символично с точки зрения именно биографии Бетховена. Значок @ появился в названии форума неспроста: половина концертов транслировалась онлайн, их публикой стали жители многих стран. Также в цифровом режиме прошли встречи и образовательные проекты, виртуально работала экспозиция «Музыка Бетховена на сцене Свердловской филармонии».

Но все-таки главные события происходили вживую. Шесть концертов фестивальной афиши дали представление о широком жанровом спектре композитора — от фортепианной и камерной музыки до симфонических блокбастеров. Два оркестра и российские солисты стали основой для исполнения фестивальных программ, а музыканты из Германии и Австрии как носители стиля взяли на себя главный концептуальный акцент фестиваля: представить Бетховена в его авторских версиях.

Впервые прозвучавшее в Екатеринбурге сочинение Владимира Тарнопольского «Be@thoven — Invocation», созданное по заказу бетховенского фестиваля в Бонне в 2017 году, зафиксировало важную тему, которая изначально планировалась более широко, — диалог современных авторов с Бетховеном. Музыка Тарнопольского инспирирована Четвертым фортепианным концертом. Избегая цитат, она воспроизводит распадающийся звуковой мир глохнущего Бетховена с проблесками гармоничных терций и аллюзиями знакомых интонаций. Это скорее трагическое произведение, чем юбилейный оммаж. Премьеру играл Уральский филармонический оркестр под управлением Алексея Богорада, и ей предшествовало исполнение собственно самого концерта в интерпретации одного из ведущих пианистов Западной Европы Северина фон Эккардштайна. На другой день музыкант с элегантным туше и тонко дифференцированной звуковой палитрой давал сольный концерт, и его кульминацией предсказуемо стала 32-я соната Бетховена. Эккардштайн — пианист из разряда интеллектуалов-интровертов, за ходом мыслей которого следить чрезвычайно увлекательно.

Музыкантом, представившим иной взгляд на Бетховена, стал известный австрийский скрипач и дирижер Томас Цетмайр — пожалуй, главная фигура екатеринбургского фестиваля. В один из вечеров в качестве солиста и одновременно дирижера УАФО он сыграл сначала Скрипичный концерт Бетховена, затем вместе с женой, альтисткой Рут Килиус, — Двойной концерт Бриттена. Особенностью Скрипичного концерта в его трактовке была каденция, взятая из фортепианной версии (с литаврами), написанной в свое время самим Бетховеном и переложенной для скрипки в 50-е годы XX века австрийцем Вольфгангом Шнайдерханом. По правде говоря, стилистически она выглядела отзвуком более позднего, романтического времени с его нескрываемой виртуозностью, и Цетмайр свои возможности искусного скрипача в ней прекрасно продемонстрировал. А вот Пятая симфония, которой он дирижировал наизусть, поразила. Невероятно быстрыми темпами, суховатой легкостью штрихов и отсутствием какого-либо придыхания. Судьба стучалась в дверь деловито и прагматично. Впрочем, финал Пятой звучал искренне и воодушевленно.

В последний вечер фестиваля именно Цетмайр встал за пульт Международного молодежного Чайковский-оркестра, объединившего молодых музыкантов России и других стран для исполнения грандиозной Девятой симфонии. К нему присоединились Симфонический хор Свердловской филармонии (хормейстер Андрей Петренко) и квартет солистов — Елена Жидкова, Мария Баянкина, Илья Селиванов и Томас Бауэр. Но до этого в камерном концерте трое из квартета выступили сольно. Немецкий баритон вместе с пианистом Николаусом Рексротом в эмблематичном бетховенском цикле «К далекой возлюбленной», так редко звучащем в наших широтах, сумел напомнить, как зарождалась культура романтической немецкой Lied, как впервые складывались в цикл вокальные миниатюры. Бауэр показал, что тонко чувствует грань между камерным музицированием и пением соло в оркестровом сочинении. В отличие от него, прекрасные собой певицы не стали «прибирать» свои крупные голоса, тем более что Жидкова пела вокальную лирику Вагнера и Малера, а Баянкина с екатеринбургским пианистом Константином Тюлькиным — романсы Чайковского и арию Лизы.

Венчавшая фестиваль Девятая симфония, в которой молодым музыкантам, возможно, не хватило репетиций и опыта, все-таки стала фантастической кульминацией. Когда в четвертой части появился хор и запел, не снимая масок, но при этом стройно и полным звуком, думаю, многие испытали шок. Да, нам напомнили, в какое время мы живем, какова цена проведения международного фестиваля. Кстати, у филармонии на случай форс-мажора был план Б: фестиваль, пусть с измененной программой, иного масштаба, силами российских музыкантов все равно бы провели. Но разве не чудо, что западные музыканты все-таки доехали и свой портрет великого немца нам сложили. В советское время у нас из него долго и с успехом лепили образ неистового трибуна и борца с социальной несправедливостью. Бетховен по-русски — это всегда сакральная значимость каждой фразы и каждой паузы, революционный пафос, «нечеловеческая музыка». Бетховен по-австро-немецки оказался иным. Без надстроек в виде явных романтических наслоений. Совсем не тяжеловесным, легким и витальным, нежным и возвышенным, мудрым и философски глубоким. Очень разным, но главное в такой год — абсолютно живым.

текст: Лариса Барыкина